История еврейской мафии в Буэнос-Айресе, занимавшаяся проституцией
Сто лет назад в Буэнос-Айресе процветали бордели, организованные польскими еврейскими эмигрантами, в которые они вербовали своих польских и украинских девушек из бедных семей обещая им обеспеченную жизнь в Аргентине.
Еврейская община была не единственная, эксплуатировавшая своих женщин, и не самая крупная, но стигма пронизывала воображение народа: польские евреи, прибывшие в Буэнос-Айрес в конце XIX века, занимались проституцией своих соотечественниц, которых они вывозили в столицу Аргентины из Восточной Европы, заманивая их ложными обещаниями. Французы, итальянцы и испанцы занимались тем же самым, но антисемитизм усилил отвратительные действия еврейской мафии.
Изначально еврейские сутенеры называли себя Club de los 40, а в начале XX века обнаглели и основали Еврейское общество взаимопомощи «Варшава». Что позволяло им вести свою мафиозную деятельность под прикрытием вполне официальной организации. На улице Кордоба находилась их штаб-квартира, оборудованная баром, рестораном, залом для вечеринок, синагога и место для поминок.
На девушках они зарабатывали огромные деньги, потому могли покупать молчание местных полицейских. Но вот замолчать раввинов и соплеменников они не могли. Сначала в дело вмешался посол Польши и заставил их сменить название организации, которое порочило всю страну.
Теперь организация называлась Цви Мигдаль, в которой по окончанию Первой Мировой насчитывалось более 400 членов. Они контролировали около 2 тысяч публичных домов, находившихся в основном в районе вокзала Онсе, где селились преимущественно еврейские эмигранты. Через эти публичные дома проходили тысячи и тысячи еврейских девушек, которых они вербовали в деревнях Польши, Украины, Молдавии, обещая работу в качестве прислуги в богатых домах или выступая в роли фальшивых «богатых женихов».
С большим потоком эмиграции, которая в основном состояла из мужского контингента, с 1875 и по 1936 год проституция в Аргентине была легальной. Сейчас, кстати, тоже. Но вот торговля людьми — это настоящее преступление.
Наибольшее развитие деятельности мафиозной организации Цви Мигдаль совпало с десятилетиями страданий, которые подтолкнули огромные слои европейского населения к их трансатлантической мечте. К этому нужно добавить этнические чистки и погромы развязанные в Российской Империи.
Поток секс-рабынь шёл через Бремен в Германии и Марсель во Франции, откуда девушки попадали в Аргентину. Их часами напролёт эксплуатировали в публичных домах, где за день через одну девушку могло проходить до 50 мужчин.
Буэнос-Айрес превратился в «чёрную дыру», в которой без вести пропадали женщины и юные девственницы, тайно или обманом похищенные на их родине. Их заставляли продавать свои тела и танцевать танго. По версии американского историка Donna J. Guy в 1934 году 48% проституток Буэнос-Айреса составляли еврейские девушки с Восточной Европы.
Многие из девушек были несовершеннолетними, родители которых без колебаний отпускали их, чтобы у них было лучшее будущее. Однако, как утверждают летописцы событий того времени, однажды в городе Буэнос-Айрес они были выставлены обнаженными на аукционе. Сами мафиози оправдывали себя следующими фразами: «Мы ничего не создаем. Мы только эксплуатируем то, что находим. Если бы мы не нашли этот товар, мы не смогли бы его продавать. Мы знаем фабрику, откуда поступает сырьё, огромную фабрику!» Об этом упоминает в своем романе «Дорога в Буэнос-Айрес» французский журналист Альберт Лондон.
«Предлагается тому, кто заплатит самую высокую цену»
Однажды одна девушка написала письмо в ассоциацию по борьбе с торговлей людьми и сексуальной эксплуатацией «Эзрат Нашим»: «Я была в одном из домов Мигдаля. Мое тело предлагалось тому, кто даст самую высокую цену. Ценилась каждая женщина, которая начинала свою жизнь в публичных домах». Однако в течение многих лет жалобы оставались без внимания из-за коррупции в полиции.
Щупальца польской мафии, прикрывавшейся вывеской Общества взаимопомощи соотечественникам, прибывавшим в поисках новой жизни в Аргентину, достигли тех, кто по долгу службы обязан был отвечать за заботу о своих гражданах: полицейские, судьи, все были у одной кормушки.
Цви Мигдаль столкнулись с оппозицией только в лице своих еврейских организаций и учреждений, таких как Эзрат Нашим, хотя и там не всё было гладко. С другой стороны, коллективная борьба сумела сделать проблему видимой, хотя «парадоксальным образом она использовалась для усиления стигматизации евреев».
Никто не отвергал их так сильно и не боролся с ними больше, чем еврейская община. Работорговцев белыми девушками изгоняли из синагоги, запрещали хоронить на еврейском кладбище. Но члены Цви Мигдаль открыли построили свою синагогу и открыли своё кладбище.
«Хотя практика проституции и сутенерства не ограничивалась какой-либо конкретной национальной общиной, в Аргентине, как и в других местах мира, различные субъекты указывали на евреев как на главных действующих лиц сексуальной торговли», - подтверждает Дебора Аймбиндероу в своем расследовании. «Именно поэтому еврейская община в те годы организовалась с целью борьбы с деятельностью сутенеров внутри собственной общины».
Методы работы еврейской мафии в Аргентине
Еврейская мафия управляла более 25% публичных домов в Аргентине, не только в Буэнос-Айресе, но и в других соседних городах и в Росарио. Некоторые историки подсчитали, что эта мафия завезла в Аргентину более 3 000 молодых девушек, завербованных в Восточной Европе. Девушки эксплуатировались сутки напролет, пропуская через себя до 50 клиентов в день.
Эльза Друкарофф в статье в La Zwi Migdal так описывает действия мафии аргентинского позора: ««Варшава», а позже Цви Мигдаль, финансировали переезды, контролировали продажу женщин, выплачивали компенсации соратникам, по каким-то причинам потерявшим рабыню, организовывали переводы воспитанниц из одного публичного дома в другой, налагали штрафы за невыполнение обязательств, давали взаймы деньги на открытие новых публичных домов, управляли их снабжением и закупками рабочих материалов (постельных принадлежностей, нижнего белья), предлагали судьям разрешать конфликты, связанные с их деятельностью, и финансировали институциональную поддержку и имели прекрасные отношения с власть имущими».
Отлаженный механизм соучастия с правительством, судьями и силами безопасности в Аргентине, позволил еврейской мафии экспортировать свой режим сексуального рабства в другие страны, среди которых выделяется Бразилия.
«На самом деле, это была определяющая функция Цви Мигдаль, которое прикрывалось вывеской общества взаимопомощи: управление и дача взяток полиции, муниципалитету, системе правосудия; опора на свою институциональную законность для тайного осуществления организованного управления связями с общественностью со всей этой мужской сетью чиновников, которые были законными или тайными соучастниками эксплуатации проституции», — анализирует автор романа «Ад обетованный», посвященного этой теме.
С другой стороны, Эльза Друкарофф отрицает миф о «невинных», подтверждая тезис Донны Дж. Гай, которая подчеркивает, что большой процент девушек уже занимались проституцией в Европе. Другие этого не делали, но знали, что их ждет в Аргентине, а некоторые были обмануты. «Интересно подчеркнуть тот факт, что не существует академического согласия относительно того, знало ли подавляющее большинство женщин, что они собираются делать по другую сторону океана, или нет», — говорит Саманта Фернандес Кортес в диссертационной работе «Иммиграция и проституция в Буэнос-Айресе (1875-1940)».
Но как бы всё не было отлажено в сценариях с сутенерами, известных как «кафишо», однажды на их горизонте встретилась женщина, которая смогла им противостоять. И снова возникают споры о её прошлом, поэтому её биография варьируется в зависимости от ученых.
Ракель Либерман
Ракель Либерман родилась в 1900 году в Бердичеве (Украина) и выросла в Варшаве. Она обвинила Цви Мигдаль в принуждении её к проституции, что повлекло за собой расследование со стороны комиссара Хулио Альгарая.
В результате своего расследования судья Мануэль Родригес Окампо назначил превентивное заключение для 108 членов Цви Мигдаль за незаконную организацию, но вскоре они были освобождены из-за отсутствия доказательств, за исключением троих из них. Еще 334 человека скрылись от правосудия в других странах, на что был выдан международный ордер на арест. Это принесло мало пользы, хотя в конечном итоге организация распалась.
Нора Гликман в книге «Еврейская белая работорговля и нерассказанная история Ракель Либерман» (2000) описывает, что рейд на штаб-квартиру польской мафии и закрытие десятков публичных домов произошли в 1930 году после государственного переворота генерал-лейтенанта Хосе Феликса Урибуру. Операция попала на первые полосы газет, и в результате их «смелых действий» были опубликованы подробные списки имен торговцев людьми и женщинами.
«Таким образом, Ракель Либерман стала символом борьбы женщин за свое освобождение от эксплуатации», — пишет профессор университета в «Энциклопедии еврейских женщин», утверждая, что в 1922 году она приехала в Тапальке с двумя детьми, чтобы встретиться со своим мужем, эмигрировавшим в Аргентину двумя годами ранее.
Через несколько месяцев муж умер от туберкулеза и Ракель пришлось оставить детей у соседей и в возрасте двадцати трех лет поселиться в Буэнос-Айресе, где, поработав швеей, она начала заниматься проституцией, принудительно или добровольно никто этого сегодня знать не может. После первой неудачной попытки Ракель всё таки сумела освободиться от сутенеров и разоблачить их 31 декабря 1929 года.
В художественной книге «Полячка» Мирта Шалом утверждает, что после смерти мужа ее обманули зятья, члены «Цви Мигдаля», и мафия заставила ее заниматься проституцией. Есть еще более причудливые теории, например, что ее завербовал ещё в Польше «фальшивый жених». Как бы то ни было, но в её заявлениях в полицию есть много пробелов и умолчаний о её жизни до того, как она стала проституткой, вероятно, с целью защитить своих детей.
Хосе Луис Скарси в интервью журналисту Освальдо Агирре утверждает, что его версия истории «страшнее и драматичнее», чем та, что широко известна публике. «В своих письмах Ракель просит мужа спасти ее из ада, в котором она пребывала в Польше, страдая от нищеты». Оказавшись в Буэнос-Айресе, её муж продает парикмахерский бизнес и они переезжают в Тапальке, где ее невестка Эльке владела борделем. «Она много лет назад работал в борделе на улице Саранди в Буэнос-Айресе и на сбережения открыла свой собственный», — объясняет Скарси, добавляя, что, когда Яакоб умирает, его жена переезжает в столицу Аргентины. «Там она попадает в бордель, вероятно, при помощи своей невестки в качестве сутенера».
После того, как Ракель вырвалась из Цви Мигдаль и открыла антикварный бизнес, один из мафиози скрываясь под личиной порядочного горожанина, предложил ей выйти за него замуж, а затем украл ее сбережения и снова заставил ее заняться проституцией. Наконец, «случайная героиня» обличит мафию и попытается вернуться с детьми в Польшу. Однако в 1935 году она умирает от рака щитовидной железы в возрасте тридцати четырех лет.
Подробности ее биографии не имеют большого значения, поскольку, вынужденно или нет, она подверглась сексуальной эксплуатации и благодаря ее доносу преступная организация была ликвидирована. Ее история стала темой художественных книг, эссе, пьес и мыльных опер, а в ее честь названы станция метро Буэнос-Айреса и премия против гендерного насилия: Ракель Либерман.
